Дорога на Уэлен (СИ) - "Alex O`Timm"

— Валерка, видишь вон тех мужчин?

Взглянув в иллюминатор, я заметил двух человек из тех, что прибыли сюда совсем недавно и совали свой нос куда не следует мешая работе и создавая нервную обстановку.

— Вижу, Коль. — По-русски имя этого парня, звучало как Николай, поэтому я, да и многие другие, иногда называли его русским именем. — Они уже достали. Суют свой нос в каждую дырку, и только работать мешают.

— Они приехали за тобой, брат. — После одного примечательного случая, он иногда называл меня именно так. — Сегодня они ругались с отцом, требуя, чтобы он отдал им тебя, прямо сейчас. Куда-то они, очень торопятся. Отец отказал, и пригрозил пожаловаться на них в Москву, если они не дадут закончить ремонт катеров. Был большой скандал. Отец с кем-то говорил по радио, и похоже оттуда пришло распоряжение, чтобы тебя не трогали до завершения ремонта.

Отец Иколая был знаменитым на все северное побережье Советского Союза человеком. Именно он поднял из руин поселок и создал колхоз-миллионер, известный на всю страну. Поэтому мог свободно обратиться хоть к Брежневу, или к кому-то еще, и его слово имело большой вес в союзе. Во всяком случае, когда это касалось проблем колхоза.

— Ты, меня «обрадовал», Иколай. Похоже вольная жизнь подходит к концу.

— Валерка, я помню свой долг. Помню, как ты спас меня тогда на охоте, и притащил в поселок.

— Брось, Коля, это было вполне естественным, не мог же я бросить тебя в тундре?

— Это не имеет значения. На мне висит долг жизни, и если я отвернусь от тебя сейчас, когда могу помочь, то потеряю лицо.

— А если не отвернешься, то лет на десять, загремишь за решетку за укрывательство. Забудь. Все дело в том, что два года назад, я залез в квартиру одного человека, решив ему отомстить за родителей, в итоге меня осудили, а по пути в лагерь я сбежал. Видимо, кто-то узнал меня, и потому прислали этих людей для задержания.

— Нет, Валерка. Я слышал, как они ругались с моим отцом. У этих людей есть доказательство, что ты собираешься уйти за кордон, на Аляску. Именно поэтому, они и здесь.

— Откуда, они могли это узнать? — удивленно произнес я, обращаясь скорее к самому себе.

— Не знаю, Валерка. Но говорили именно об этом. Отец специально приоткрыл дверь, чтобы все это услышал я. Он тоже понимает старые традиции, и если я не исполню своего долга, он будет первым кто отвернется от меня. В общем у тебя осталось два дня, даже меньше, завтра, как только ты закончишь ремонт последнего корабля, тебя тут же арестуют и увезут.

— Теперь понятно, почему мне запретили брать с собой лодку в эту командировку.

— Валерка, я хочу тебе помочь.

— Как ты мне поможешь? Да и стоит ли тебе рисковать из-за меня.

— Стоит Валерка. Если я этого не сделаю, от меня отвернется весь поселок, а это гораздо страшнее любой тюрьмы, да и мою помощь тебе, им придется еще доказать. Так что не волнуйся. В крайнем случае, я уйду за тобой.

О том, что местные чукчи, свободно плавали на Аляску, было известно, наверное, всем. Это не поощрялось, но и не запрещалось в их отношении, все это старались просто не замечать. Хотя бы, потому, что они не шли ни на какие сговоры, и никогда не привозили с той стороны никаких вещей. То есть для себя, для своей семьи — да, для кого постороннего, нет и не под каким видом, будь ты простой работяга, или самый большой начальник. Впрочем, нечто подобное допускалось для местных жителей и на других границах СССР, например, в Бурятии, был свободный проход для местных националов в Монголию. Из приграничных районов Туркмении можно было перейти в Иран, но опять же все это касалось только аборигенов, и оформлялось, как поездка к родственникам. Просто там все это находилось в шаговой доступности, и потому оформлялось соответствующими документами, а здесь расстояния были несколько большими. Поэтому проще было выставлять все это, как контролируемую обыденность, чем каждый раз устраивать проверки. Тем более, что аборигены, редко пускали в свой быт посторонних, и я оказался наверное единственным исключением. Все это было мне известно. Сейчас же, Иколай, решил, что на нем висит долг жизни, из-за того, что в прошлом году на охоте его слегка подрал медведь, которого мы хоть и упокоили, но мне пришлось тащить парня на себе в поселок. Может где-то в других местах, о подобных обычаях давно позабыли, здесь же судя по словам Иколая, до сих пор помнят.

— Валерка. — Голос парня вернул меня в реальность. — Вон там, за «Отрубленным носом» стоит моя лодка, ты ее хорошо знаешь. В ней находятся все вещи, которые ты оставил в моем доме. Кроме того, у рулевой тумбы, лежит мешок, в котором ты найдешь две бутылки водки и вяленое мясо. Они пригодятся тебе в дороге.

Я хотел было возразить, но парень жестом заставил меня замолчать и продолжил.

— Сейчас уже довольно темно, поэтому ты отдаешь мне свою куртку и я спустившись с катера, отправлюсь домой. Эти двое, что маячат у клуба, увидев как я иду в сторону домов, подумают что это ты и наверняка пойдут за мной. Как только они уйдут, ты переберешься на соседний катер, потом спустишься на пристань, и под прикрытием бочек с топливом быстро перебежишь на другой ее конец. Оттуда до «Отрубленного носа» будет уже недалеко.

«Отрубленный нос» — Инчоун, по-чукотски, указывает на скалу, похожую на нос какого-то зверя, отколовшийся от горы ровным срезом, и находящийся рядом с нею.

— Добравшись до лодки, — продолжил Иколай, — ты спустишь ее на воду. Можешь сразу заводить мотор, здесь его не услышат, после чего ты выйдешь в море. Далеко не заходи, метров на пятьдесят, дальше не надо, после чего повернешь точно на восток, и поставив мотор на средние обороты, пойдешь в сторону Аляски. Здесь недалеко, чуть больше ста километров. Это примерно три часа плавания. Ориентируйся по компасу, что установлен на тумбе. Как пользоваться ты должен знать. Сильно не разгоняйся, во-первых, в море еще встречаются льдины, и потому можешь повредить лодку, просто не успеешь ее обогнуть. Во-вторых, на заставе, могут услышать звук мотора и выслать катер на перехват. Конечно вряд ли, но рисковать не стоит. Льдины обходи с севера, таким образом ты не приблизишься к берегу, и значит пройдешь достаточно далеко от острова Ратманова. Учти, что на северо-западном берегу острова находится погранзастава, поэтому ты должен пересечь границу, не меньше, чем километров в тридцати от него.

Фары и ходовые огни, не зажигай, льдины в темноте видны лучше без света. Да и привлекать к себе внимание, тоже не стоит. Ближе к берегу Аляски увидишь сильное морское течение. Там над ним всегда клубится туман, видный даже в темноте, это будет означать, что до берега не больше двухсот метров. Здесь можешь слегка разогнаться, чтобы выбросить лодку на сушу. За нее не беспокойся, Берег там везде достаточно пологий и песчаный, она металлическая, если что поправим. Сразу возьми карабин, там могут встретиться белые медведи увидишь, сразу стреляй, не жди, когда он направится к тебе. Даже если не попадешь, медведь должен уйти. Если нет, просто убей его, но в любом случае не подходи близко. Если рядом окажется другой медведь, он подумает, что ты хочешь отобрать его добычу и бросится на тебя. Они хуже собак. На носу лодки есть железный кол на цепи, забей его в землю, чтобы лодку не унесло в море. Если встретишь кого-то из местных охотников Инуитов, скажи, что эту лодку дал Иколай. В общем-то, ее там знают, поэтому она не пропадет. Следующий раз когда появлюсь там, мне ее вернут.

Ну а дальше сам решай, что делать. Ближайшее место где могут помочь это — Уэйлс поселок, расположенный южнее, пойдешь вдоль берега, как раз к нему и выйдешь. Это будет, наверное, самый оптимальный маршрут.

С этими словами он последний раз выглянул в иллюминатор, и добавил. Давай снимай куртку, а то они уже беспокоиться начали, что долго из катера не выходишь. Сняв куртку, я переложил из ее карманов все свои вещи в телогрейку, которая была поддета под нее, и прильнул к окну. Надев мою куртку, Иколай тепло попрощался со мной, мы обнялись на прощание, затем он вылез на палубу, спрыгнул на землю, делано закурил, явно указывая на то, что это именно я, потому что местные чукчи редко баловались дымом. У них считалось, что кит на которого они охотятся, не любит этого запаха и не подплывает к охотникам-курильщикам. Постояв у катера он сплюнул и направился к домам поселка. Буквально через минуту, вслед за ним потянулись и двое мужчин, торчавших все это время возле клуба. Дождавшись, когда они скроются за домами поселка, я перебрался на соседний катерок, затем спрыгнул на пристань, перебежал на другой конец пирса, и спустившись на землю, постарался как можно быстрее оказаться за пределами поселка.